Я медленно поднял голову, пытаясь рассмотреть через ростовое окно новости, которые проектировались на стену соседнего светлого здания. Голос вещал весьма навязчиво, и слова эти походили на постоянную мантру, к которой я уже давно не прислушивался. В Верхнем городе есть свет, эта симуляция Солнечного света... Наверное, это выглядит довольно жалко, ведь древние книги описываю, что этот свет способен был дарить тепло.
Порой я не понимаю, зачем мне читать эти доисторические сказки, слушать легенды о том, как было. Меня это раздражает, но господин Гейвел требует этого, а я никогда не осмею ослушаться его. Он видит что-то в этом прошлом, и порой мне кажется, что он грезит о возвращении иных городов и строя, иной жизни. Он верит в утопию? Но по мне это безумие. Но все гении безумны.
Люди ненавидят Гейвела. Идиоты. Отбросы. Чернь. Которая, не думает дальше пяти минут, не понимая, за кем будущее.
Мне не нравится этот кабинет, тут слишком сильно воняет лавандой и чем-то приторно сладким. Эти запахи вызывают тошноту. А я ведь помню, когда тут еще витал терпкий запах алкоголя и едкого, отдающего перцем одеколона. Кажется, этот аромат он закупал вместе с продовольствием из Красного Альянса. И это явно было куда лучше, чем эта отвратительная сладость, от которой потом невозможно отмыться.
- Мистер Уоллингтон, чем обязана. Вы вновь без предупреждения, - я повернул голову, смотря воочию на лицо, на которое смотрел пару мгновений назад на проекции и которое вещало о успехах Эйтленд-сити.
- Разве я должен предупреждать, коннунг Чу? - я открыто улыбнулся, полностью поворачиваясь к женщине, которая все еще пыталась доказать свою самостоятельность и независимость, забывая то, как она получила это место. - Я думал, я желанный гость в этом кабинете.
- Конечно, поэтому мне всегда хочется выглядеть по особенному, встречая Вас. - она опустилась на свое место, и я проследил, как двое синтов модели ik 1236 прошли за ней и встали за ее спиной. Еще двое стояли у вход в кабинет. Они бы уничтожили любого вошедшего, но только не меня. Это прекрасно иметь подобные привилегии, когда ни один репликант не может навредить тебе.
- Вы ничего не делаете с егерями. - кажется, эта фраза давно стала у меня особым приветствием или ритуалом. И я уже наизусть знаю, что она ответит.
Давай, говори : я не хочу восстания...
- Я не хочу восстания! Народ, любил коннунга Пьетре, и мы должны чтить его, как мученика! Я уже устала это говорить.
- Господину Гейвелу не нравится, как уничтожают его - детей - творения и работу. - только он имеет на это право.
- Возможно, мистер...
- Господин! - я чувствую с каким нажимом поправляю ее. Мне режет слух, подобное неуважение. Каждая собака уже давно знает, что произносить имя господина не стоит, и пытаться ставить его на равне со всеми. Но нет, она все еще пытается доказать, что чего-то стоит.
- Простите. Господин Гейвел, захочет появиться на Совете? И я все объясню ему. Эйтленд-сити может постараться возместить ущерб.
- Можете засунуть себе свои кредиты глубоко, коннунг Чу. Дело не в них. И это звучит, как оскорбление NW. И нет, у Господина есть дела важнее, а вот я буду.
- Мне надоело это! Я коннунг! Почему я не имею право его увидеть! Может мне стоит сказать людям, что эта личность выдуманная?
Я чувствовал, как мои пальцы сводит ят ярости. И я не думал долго. Если люди забываются, им стоит напоминать о своём месте.
- Сто - чёрный - девятнадцать - небо - восход - двести семьдесят один - память - Чу! -отчеканил я, ухмыльнувшись.
Что? - женщина с непониманием взглянула на меня, не видя, как моргнули голубым глаза синтов позади нее. Рука правого схватила женщину и прижала к стене, сдавливая пальцы на ее горле.
- Грегор отбой! Семнадцать - девятнадцать - Оливия! Отбой! - в панике просипела Линдсия.
Мне нравилось смотреть, как дергалась Чу, как ее платье спало с плеч от резких движений. Ей было за сорок, но она прекрасно сохранилась. Возможно она вкладывала в себя много средств, может азиатские гены способствовали. Ее идеальная прическа растрепалась, а жизнь будто уходила из ее тела. Черт, я даже начал чувствовать, как предательски возбуждение скользнуло по моему тело. Наверное, неплохо было бы трахнуть эту суку в рот, напоминая, кому она обязана, но это будет подход слишком недостойный и господин явно не одобрит.
Глубокий вдох.
Prohibere. - я прикрыл глаза, пытаясь поборот свои чувства и желания. Отвратительно.
Репликант резко отошел в сторону, и я слышал, как осела Чу, жадно вдыхая воздух.
Дьявол. Все еще волнующе.
Я открыл глаза и сделал шаг к женщине и присел рядом. Я видел панику в ее глазах, растерянность. Мои пальца коснулись ее лица. Такая разгоряченная. Потерянная, жалкая и упрямая. Удивительный коктейль.
- Коннунг Чу, простите, мне пришлось напомнить вам, что не стоит забываться. Жаль, что пришлось сделать это столь грубым способом, мой господин это не одобрит, но я готов понести наказание. - мой большой палец скользнул по ее щеке, и я провел линию к её уху,- Но у меня есть так же обязанности, как и у вас.
Так вот, я пришёл насчет завтрашнего праздника. Ведь завтра день Основателей. Господин Гейвел очень сильно просил, чтобы вы не забыли упомянуть в своей речи его отца, господина Амброса Гейвела, и так же он просил чтобы было организованно больше еды для жителей нижнего города, средства он переведет и проверит, чтобы все было потрачено по делу. И да, замните последние дела с пропажей людей из этой сточной канавы. Выплатите компенсацию. Людям легко заткнуть рот деньгами. Но вы сами знаете это.
Я поднялся, смотря на Чу, она просто кивнула ничего не отвечая. Хорошая девочка.
- Через пять минут, ваши синты вернуться в ваше полное распоряжение. Спасибо за использование продукции компании NW. Встретимся завтра на торжестве.
Я выдохнул и покинул ее кабинет, понимая, что перестал замечать этот сладковатый запах. Принюхался. Надо же, а люди действительно способны привыкнуть быстро к любому дерьму.

Я не помню, сколько я работаю в NW, но я никогда не устаю поражаться размахом корпорации, ее витиеватым строением, этим идеальным кругом. Внутренней отделкой, сочетающий в себе белоснежную краску, зеленые растения и отделку стен настоящей древесиной. Дерево для Эйтленд-сити уникальный товар, слишком дорогой и слишком редкий, который можно достать только из Красного Альянса, как и плодоносную почву для ферм. NW когда-то поделились технологиями с миром на другом полушарии и заключили сделку минуя Верховный Совет.
Гейвелы давно правят этим городом, и меня всегда удивляли потуги Совета вырваться из этого. Поэтому они все еще содержат егерей.
Длинные коридоры с мягким светом, и то и дело проходящие мимо репликанты в форме отличающийся лишь цветом, который говорил о том, к какому отделу они относятся. Большую часть моделей не купишь, большая часть уникальна, единична, более менее удачный эксперимент, который нашел свое применение и был спасен от уничтожения. Мне всегда нравилось, что людей в корпорации не так много, и они все действительно избранные.
- А я думала, что не застану тебя тут. - ее голос, приятный, человеческий. Я мог только по нему сразу начертить ее образ. Круглое лицо. Русые волосы убранные в прическу. Они такие длинные, когда она дает им волю и густые. У нее светлая кожа. И ее акцент.
- Ты редкий гость, Светлана, - я обернулся, смотря на женщину облаченную в темно-зеленный костюм, походящий на военную форму, на ее голове была пилотка с тремя пересекающимися звездами, и такой же знак был на ее груди. - Я даже завидую тебе, у тебя есть разрешение на путешествие между мирами, если можно так сказать.
- Когда-то я предлагала тебе уехать со мной. Кажется в прошлой жизни. - усмехнулась женщина.
- Увы, я просто знаю своё место. - я склонил голову, и улыбнулся, ведь я помнил этот момент, и даже искреннее желание пробудившиеся на миг во мне увидеть воочию эти леса, эту природу и Красный Альянс, но это желание был столь мимолетным. Ходят слухи о появлении нового оплота жизни?
- Это секретная информация, - улыбка на губах Светланы грустная,- Но вроде да, на территории бывшей Австралии и кажется они враждебны и доплывают до нас. Мы не уверены, но стоит готовиться.
Я понял, что она приехала к Виктору для разработок вооружения и оборонных установок.
- Чжан с тобой приехал?
- Ждет внизу. Передам привет от тебя. - она кивнула.
- Будьте осторожны. Ни Вам ни нам не нужны слухи и проблемы. - предупреждение скользнуло в моем голосе.
- Нас ни разу не видели за столько лет. Не переживай Уолтер, тебе это не идет. - мимолетное пожатие плечами и она прошла мимо меня. Я ей не доверяю, но трудно ей не восторгаться.
Я пошел дальше по коридору, видел открытые комнаты с капсулами, где дозревали будущие репликанты. Я уже привык к этому виду, который многие попадающие сюда впервые называли пугающим. Я знал этот маршрут слишком хорошо, поднимаясь по лестницам, передвигаясь на лифте и оказываясь в просторном кабинете, по периметру которого в метр был сделан водоем, в котором плавали рыбы, по центру стоял стол и поодаль несколько кресел, в одном из которых разместился Виктор Гейвел и рядом с ним стояла Мэй. Перед господином на коленях стоял новый репликант.
Мне было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что Виктор разочарован, а новорожденный будет уничтожен.
Я молча сделал с десяток шагов останавливаясь и ожидая. Не нарушая тишину.
- Она всё сделает? - Голос Гейвела был спокойным, как всегда.
- Пришлось объяснять. Но да. - выдохнул я.
- Чудно, - ответил создатель подаваясь вперед и касаясь головы репликанта,- Все же, каким удивительным созданием мы даем жизнь, Уолтер. Они красивы, образованы и в отличие от людей понимают, что такое честь, красота и что такое жить по правилам. Какой бы мир нас ждал, если бы люди понимали всё это, а не были подобно животным. Они как шакалы сбиваются в стаи, и как дикари уничтожают слабых. Они видят прекрасное тело репликанта и хотят затолкать внутрь свою мерзкую плоть, не осознавая истинную красоту ее нейросетей, ее знаний, ее профессионализм. Они бояться того, что их заменят, и без них мир будет лучше, поэтому уничтожают красоту. А я ведь просто хочу помочь сохранить жизнь на этой земле. Мы дали помощь людям, а они вновь повели себя как свиньи.
Я видел, как Виктор наклонился ниже и закашлялся, Мэй оказалась рядом придерживая господина и интересуясь его состоянием.
- Все нормально. - он сделал глубокий вдох,- Просто я устал. Таких людей, как мы Уолтер слишком мало, и мы должны помнить, что на нас ответственность. Мы должны заботиться о тех, кто слабее нас, кто более дикий. Иначе все будет уничтожено.
- Да, господин.
- Надо ценить уроки прошлого, поэтому я хочу, чтобы ты больше читал Уолтер. - наконец-то Виктор повернул голову на меня, осматривая меня своими ледяными глазами,- Проконтролируй завтрашний праздник. И скажи Демьену, чтобы почистили тут все. - он осмотрел репликанта,- Она так хороша внешне, но так несовершенна... Жизнь меньше часа, разве не дар? Не узнать всей мерзости этого мира.
- Если не видел большего, то возможно. - мне все еще жалко смотреть на то, как подобные произведения науки уничтожаются столь просто, Виктор промолчал и я понял, что мне уже было сказано все, что необходимо.

- Уолтер! Уолтер! - опять я слышу издалека этот голос, который так ядовито вырывает меня из приятной темноты. - Уолтер! Мальчик мой! Уолли! - тело сводит, и пробивает по позвоночнику мелкая дрожь. Опять эти мрачные, темные захлестывающие волны, удушающие, заставляющие открыть глаза.
Свет из окна бьет прямо в лицо. Лили распахнула шторы, чтобы я просыпался. Чёртов праздник, из-за которого встанет вся работа. Я шумно выдохся и поднялся с постели, наклоняя голову то направо, то налево. Шея болит, а последние тренировки были несколько дней назад.
- Мистер Уоллингтон, завтрак готов! - мелодичный голос раздался из коридора и в комнате появилась Лили. Она была создана специально для меня и по моей просьбе. Аккуратно уложенные белые локоны, темные глаза, кажется когда-то лет четыреста назад такие были Американской Мечтой. И весьма ограниченный интеллект, направленный на прямые обязанности следить за домом и иногда позволять спустить пар удовлетворив любое мое желание. Репликанты сильные, всегда можно не думать о том, что перестараешься. Что перейдешь грань. А ограниченность ее ИИ гарантирует того, что она не станет девиантом.
- Да, Лили... - я отвечаю сонно и нехотя поднимаюсь с кровати. Кажется я спал слишком мало, бессонница раздражает, заставляя посещать места не достойные меня, но всегда надо знать мир с его изнанки.
Я отправляюсь в душ, теплая вода касается моей спины, и я выдыхаю.
Тонкий браслет на руке ярко мерцает.
Чёрт! С самого утра. Я снимаю его и кладу на раковину, вижа тонкую проекцию лица Джеймса.
- Любишь заставать меня врасплох? Если хочешь увидеть меня голым, можешь так и сказать. - я ухмыльнулся, нажимая на кнопку, и с душа на меня пошла пенная вода с приятным насыщенным и благородным запахом.
- Смешно. Сегодня опять ночью егеря разобрались с нашим браком. Правда захватили только машину со стандартным набором. Мы так сэкономим на утилизации. Но сейчас они нападают на наши автомобили, а завтра на корпорацию.
Я понимаю, что начинаю злится.
- Ты позвонил мне просто сообщить информацию или совета просить? Кто из нас отвечает за безопасность! Эти егеря уже задрали. Но у них нет ни сил, ни средств, чтобы нападать на NW. Но это не значит, что не надо ничего делать. Тем более сегодня праздник Основателей. Усиль охрану, мне в том числе. Уверен, я слишком лакомый кусочек для них.
- Просто скажи, и мы начнем действовать иначе, почему мы позволяем себе не обращать внимание на них?
- Так сказал господин. Пока они не очень навязчивы. И, они имеют на это право. Сам понимаешь. - не люблю говорить о этой теме. Хотя сочувствовать я перестал давно.
- Хорошо. Принято. До встречи.
Я смыл пену, и вернул браслет. Со столовой пахло весьма аппетитно.

Я поехал сразу в дом конунга, чтобы оттуда отправиться на праздник. Чу лучше было держать ближе к себе, чтобы она не сделал лишнего движения и напомнить о том, что было вчера.
- Все распоряжения исполнены? - поинтересовался я садясь в капсулу, в которой мы должны били оказаться на площади, что расположилась на стыке Нижнего и Среднего города.
- да, все кредиты ушли на жратву этим отбросам. - серебряное и строгое платье облегало ее фигуру, а на лице читалась нервозность.
- Вот и славно. Не так трудно не нарушать правила.
Автомобиль остановился у дома Советов и к нам присоединилось еще четверо членов представительства властей, которые сперва кивнули мне, а затем конунг.
- Мистер Конноли, мистер Берш, мистер Акияма, миссис Грин рад видеть. Прекрасно выглядите. Сегодня воистину великий день. - я любил находиться в подобном обществе, и мне нравилось их уважение. Скорее самым интересным за сегодня будет прием в верхнем городе, где соберутся все представители силы. Иногда мне жаль, что господину это не интересно.
- Я с нетерпением жду вечера, - заговорила Аннабет Грин,- Конунг Линдсия мне сказала, что сегодня будет грандиозный салют, не так ли?
- Да, это будет очень красиво. Я пригласила гостей из Красного Альянса. И у меня несколько находок времен древности, не терпится их показать.
- Ох, уже изнемогаю. Но сперва вся эта возня с нижними. -Грин недовольно скривилась, - Ничего, буду думать о сладеньком.
Я учтиво улыбнулся, все знали, как любила расходиться Аннабет, и в свои почти шестьдесят ей не давали больше сорока. Разработки ее фармацевтической компании были близки к тому, чтобы продлевать молодость человеческому телу позволяя жить вечно. Только все свои разработки она тщательно скрывала, не говоря о стоимости процедур. Возможно скоро мне тоже стоит обратиться к ней, и я не сомневаюсь в хорошей скидке.

Площадь была украшена, пахло едой и все наполняла музыка. Я встал поодаль от Чу, когда она вышла к микрофону с речью. Сколько обмана и напускной надежды. Но кажется наш конунг знает, что говорить, чтобы ей аплодировали. А может еда и внимание так воодушевляют людей? Как бы верха ненавидели нижний город они имели все именно с них. Они платили налоги за свой бизнес. Они умирали за их ставки. Они были донорами...
Наверное поэтому несмотря на ненависть контрацепция в низах была запрещена, и репликанты проститутки ценились, ибо не секс с ними не имел последствий.
О, прекрасные двойные стандарты.
Низы считали синтов рабами, что и было правдой, но сами они явно были куда хуже в глазах тех, кто мог позволить себе хотя бы медицину.
- С Днём Основателей! - Чу закончила речь, не забыв об условии упомянуть и отца Виктора в достаточном объеме и вклад NW в жизнь жителей Эйтленд-сити.
- Умница, - я тихо хмыкнул спускаясь с сцены и идя к отведенной для Совета части. Народа там прибавилось и желание общаться сейчас особо не было. Поэтому я решил сходить в уборную, еще несколько минут и все начнут расходиться из представителей власти, тогда можно будет так же покинуть все это сборище.
То что все было под открытым небом заставляло нервничать, хотя я видел сколько охранных андроидов вокруг. Возможно я все же соглашусь на то, чтобы меня всегда сопровождала охрана, но насколько надо быть безумным, чтобы посметь напасть на меня?

Я поправил свой браслет и слышал, как на сцену вышел кто-то еще из Совета, по отголоскам голоса было трудно судить о том, кому он принадлежал.
Ох, очередное желание сказать людям о том, что о них заботятся и делают все для них. Смешно. Лишь бы они тратили последние деньги на их товары позволяющие выживать населению. Фермеры весьма обеспеченные люди и владельцы есть и в среднем городе и в Верхах, но все равно семена приходиться закупать у конкурентов, но вроде аграрное ведомство кичилось прорывом. Посмотрим.
Я сделал несколько шагов, как услышал странные шаги. Чёрт! Гребаная охранная система снова дала сбой!
Я явно услышал рывок, я дернулся в сторону и нападающий дернулся туда же. Толчок в спину и падение. Боль в коленях, в ладонях, что пелена накрыла глаза, но нет, я не сдамся без боя. Я резко обернулся, чувствуя ударивший в нос запах металла.
И фигуру, что оказалась сзади нападавшего, который упал рядом, окровавленный нож...
Нож... кто-то еще использует его...
Впрочем, мне не стоило жаловаться.
Кажется меня спасли. Мне не пришлось подавать сигнал. И кажется не будет свидетелей моей подобной оплошности и слабости. Да, сегодня точно очки не в мою пользу.
- Не думал, что найдутся безумцы, - выдохнул я, смотря на молодую женщину, что сверху смотрела на меня с несколько мгновений и решила удалиться, отделавшись предупреждением.
Дерьмово. Ладони растерты и вид не самый опрятный.
- Мистер Уоллингтон! - я услышал голос Джефферсона, своего помощника, которому разрешил приехать сегодня позже, - - На помощь! Сюда! тут нападение на мистер Уоллингтона!
- Заткнись идиот! - прошипел я поднимаясь, но я стоявшие рядом министры в количестве четырех штук оказались рядом смотря на тело нападавшего, и радом оказалось несколько синтов и появился Джеймс, с отвращением смотря на тело.
- Какого, блять хера! - глава безопасности присел радом с телом поворачивая голову мертвеца и внимательно смотря на него, сканируя его лицо.
- Так, все! Успокоились! - рычу я, - Если сейчас вы разнесете эту новость, клянусь, от вас ни останется ни одного воспоминания. Нам не нужна шумиха. И не нужно знать, что кто-то не обеспечил нас охраной! - мне хочется закричать, но я пытаюсь сдержаться, понимая, что это подступает шок и осознание того, что последствия могли быть куда драматичнее, я сомневался в том, что меня убьют, но провести пару дней в больнице было бы не лучшем вариантом.
- Уходите, вы! - я ткнул на министров,- И держите синтов ближе к себе!
- Это один из егерей. Тьерри Бауэл. Тридцать три года. - заговорил Джеймс Браун когда министры удалились.
- Охереть, я что похож на синта, или они решили расширить переквалифицироваться в наемников? - я не понимал, что это было. Да, у NW и у егерей было недопонимание, но Ярость была государственной организацией для решения ошибок, как они любили себя называть, но последнее время они явно решили расширить свои полномочия.
Еще немного, и я подумаю что они присоединились к повстанцам. - я отряхнул брюки, и понял что падение нанесло ущерб ткани.
- Кто его убил? - посмотрел на меня Браун.
- Какая-то девица, которая тоже прошла сюда. С оружием! - я осекся, это походило на ловушку, на заговор. Не очень умный. Но я понял, что я ее еще увижу,- Но о ней пока не думай. - проговорил я поднимая взгляд.
- Я понял тебя. Возьмем тогда не серийных синтов на вечер для прикрытия.
- да, выполни наконец-то нормально свою работу, или не посмотрю на наше прошло и вылетишь. В любом случае, если меня убьют, не думаю, что ты протянешь долго! - я огрызнулся и отправился обратно к трибунам ища глазами капсулу.
Черт! Этого мне не хватало, я увидел как браслет окрасился в зеленый и отстегнул застежку позволяя появится проекции голосовой линии. Защищенный канал с господином Гейвелом:
- С тобой все в порядке?
- Да, господин. Простите, что побеспокоили.
- Ты же знаешь, что мои творения передают мне любую информацию, которая мне нужна, а ты особый объект. Думаю, мне надо вызвать Брауна.
- Прошу, господин, я сам разберусь. Не стоит тратить время на меня. Все под контролем. - двадцать раз.
- Ладно.
Связь прервалась и я выдохнул. Иногда я чувствовал себя чертовым ребенком.
- Браун. - я окликнул Джеймса и смотрел, как стремительно приближается ко мне, его темно-коричневое пальто ,- Кайл Форестер должен умереть. Но. Не сегодня. Пусть думает, что все в норме. Пусть они расслабятся. Пусть думают, что мы ничего не знаем. Пусть так.
Злоба, она пульсировала в крови, наполняла меня, отдавая раздражением. Я ненавидел, когда что-то шло не по плану, и я что-то не смог до конца предусмотреть. Это было не профессионально. И поэтому я злился на себя, чем на то, что меня чуть не покалечили. И стало даже обидно от того, сколь наплевательски это было сделано.
Я зашел в капсулу и выдохнул, у меня было несколько вечеров чтобы подготовиться к вечеринке и заняться своей работой. Мне было необходимо просмотреть несколько статей, которые хотели опубликовать про NW и согласовать мероприятия для посещения на следующей неделе, к тому же было бы неплохо посмотреть заявки на спонсорство.

Я расположился в своем кабинете дома, просматривая письма и пальцем водил по экрану сортируя их. Большинство уходили в корзину, не достойные даже моего внимания и внимания Виктора.
- Костюм на вечер готов. - Лили появилась в кабинете лучезарно улыбаясь.
- Уже пора? - поинтересовался я, пытаясь понять сколько прошло времени, ведь казалось, что я около часа только занимался столь не заурядной работой.
- Да, как и просили, мистер Уоллингтон. - она кивнула и исчезла, и я понял, что придется наверстывать в следующие дни, ведь мою работу никто не отменял, да и я не жаловался я любил то, чем занимался, любил свою жизнь. Мне нравилось то, кем я являлся, я получал удовлетворение от собственной значимости.

Официальные мероприятия обычно проходили в торжественных зала дома Совета, но сей вечер был торжеством, так сказать семейным, но официальным, поэтому дом конунга расположившейся на огромной конструкции, где была и лужайка и фонтаны и сам особняк, стал местом сбора всех верхов. Конструкция имела ярусы на которых были дома проще, их было немного штук восемь и до всех можно было добраться на транспорте способном передвигаться по воздуху и имеющим допуск.
Люди наводнили дом, все в светлых одеждах разных пастельных оттенков и явно нацепившие на себя бриллианты. Это было забавным, что пустыни вокруг Эйтленд-сити обогатились алмазами, достать которые было весьма трудно, но их прекрасно можно было продавать в Красный Альянс.
Я вышел из капсулы-автомобиля видя улыбающуюся мне Чу. Конечно она играла, но сейчас у нее это получалось лучше, чем в полдень. Видно прошло время для осознания, а может ей доложили о нападении, а может это алкоголь, который уже в ней был, а может все вместе придало ей вновь силы. Интересная загадка, только бессмысленная, являющаяся для меня тратой времени.
- Добро пожаловать, мистер Уоллингтон! - улыбнулась Линдсия.
- Все хорошеете, конунг Чу. - честно ответил я,- Надеюсь я не позно?
- Вы всегда вовремя! Проходите в дом! Я покажу вам свои новые поступления в коллекцию.
Дом конунга менялся всегда со сменой хозяина, менялось убранство, стиль, будто каждый стремился вытравить дух предыдущего, но порой какие-то элементы все же оставались, вроде барельефа у потолка, или планировки комнат. Линдси же умудрилась сделать все, чтобы древнее дерево с изогнутым стволом прошло насквозь ее дом. Живое дерево, древнее. Да, она смогла показать свой статус. Я шел за ней. Я хорошо знал этот дом, знал ее детей, видел ее мужа, который пошёл мне навстречу.
Добрый вечер, мистер Уоллингтон! Спешите посмотреть, как моя жена будет хвастаться своими безделушками?
- Я уверен, Дарелл, что эти "безделушки" точно влетели в круглую сумму, но у Линдсии прекрасное чувство прекрасного, поэтому спешу.
Я знал ее комнату с коллекциями, тут были и фотографии на бумажных, или напоминающих бумагу носителях, которым было лет четыреста, аппарат который делал подобные снимки, кувшин, деревянная расческа, аппараты для переговоров с изображениям яблока.
- Взгляните, какая прелесть! - Чу указала на книги. Настоящие, живые, из бумаги.
- Господи, вот это находка! сколько им лет?
- Тут дата издания две тысячи восемнадцатого года.
- Больше трехсот лет! Ого! Откуда, Линдси? - я не скрывал восторга, чувствуя, как сильно забилось сердце.
- Черный Рынок, мой дорогой, Уолтер. Порой женщина со слабостями способна на разные безумия.
- Никогда не сомневался.
Мы прошли в основные залы, и патио, где ходили гости. Я знал многих, и я видел синтов маскирующихся в толпе.
- Вынуждена оставить, Вас. Но я вернусь. - я кивнул конунгу и теперь был предоставлен сам себе, пытаясь выбрать компанию, диалог с которой мне сейчас бы пришелся по душе.

Отредактировано Lauren Russell (22 Май 2020 23:32:12)

You say god, and I say SAY10
You say god, and I say SAY10

Я любил внимание, любил видеть на себе восхищенные взгляды, и никогда не гнушался вниманием наполненным страхом или презрением. Всегда приятно, когда ты вызываешь эмоции, куда хуже быть пустым местом, которое ничего не способно оставить после себя. Мне нравилось общаться с теми, кто являлись элитой Эйтленд-сити, и иногда я понимал,как мне повезло, и насколько осторожным мне необходимо быть. Каждый шаг - это балансировка на острие ножа, каждое слово это - отточенный инструмент, который позволял добиться необходимого результата. Слова всегда эффективнее силы, но увы, и более плебейские подходы находят своё место. Порой люди слишком тупы, чтобы поверить, верят в то, что может спасти, удача, их положение, или люди способные отомстить. Но нет, жизнь слишком жестока и всегда найдется тот, кто сильнее.
Я уже несколько минут слушаю рассказы министра Одлина о изменениях в подходе принятия решений в Совете и понимаю, что как не меняй внешнюю оболочку, все равно все остается неизменным. Этот мир работает на тех, кто может позволить себе жизнь, а таких в Эйтленд-сити менее двадцати процентов. Поразительно, насколько быстро все обесценивается, ведь когда-то ценилась каждая жизнь, когда от всего человечества осталась лишь жалкая горста, а сейчас снова обесценивание. Нет, я никогда не верил в утопию, и порой лишь поражался, насколько точны были прогнозы писателей прошлого. Наверное человеческая душа и эгоизм не такие уж и не предсказуемые. Все одинаковы во все времена, и когда жизнь должна была сплотить, ничерта не поменялось, порождая сильных и униженных. Как говорит господин Гейвел, дёшевая рабочая сила, это двигатель прогресса, но человечество не может вернуть рабство в той мере, чтобы воплотить свои задумки, и поэтому приходит угнетение, ведь в мире нет баланса, поэтому все и свалили на репликантов.
Удивительно, как  еще человечество не вымерло, не изничтожило себя, но человек способен привыкнуть ко всему, и принять для себя любую норму, чтобы следовать своему основному инстинкту - выживанию. Возможное нравственное совершенство репликантов, наверное и поэтому так пугает людей, понимая, что обрети они свободу и независимость, мир стал бы куда упорядоченней, чище, лишенный пустой ненависти. Ведь реплеканты послушны, умны, ценят прекрасное, но все еще являются рабами надменных тварей, думающих о низменных удовольствиях, реализуя свои желания власти. Я проглотил мысль, отводя взгляд в сторону, и видя, как ко мне подходят еще несколько членов Совета, заводя очередной разговор о политике и жизни.
Я снова погружаюсь в свои мысли, что так навязчиво проскользнули в мою голову, и которые сейчас мешали мне расслабиться и получить удовлетворение от вечера. Я думал о человечестве, о людях... Да, я обвиняю их, я смотрю трезво на них, и при этом я всегда понимаю, что я такое же животное, как и большинство, но в отличие от них я часто стараюсь анализировать свои действия, ищу чертову логику и стараюсь держать в узде то, что может разрушать мою веру в правильность всех моих действий и поступков. И в отличие от большинства находящихся в этом доме, я понимаю, что это просто везение оказаться в верхах. Всем этим Советникам повезло родиться в семьях тех, кто в свое время доказал вою полезность, заработал все своим умом и трудом, позволил получить им образование. Везение удачно родиться, в отличие от тех, кому не повезло по жизни сразу, тем, что вышли из утробы женщины низов, воспитанной развратом, безразличием и унижениями, или видящую и знающую жестокость.
Все предопределено в этом мире.
Все события не случайны и все можно объяснить.
Жизнь человека это простая логика, математика, квантовая теория миров, где будущее уже заложено и ни у кого по сути нет выбора.
- И поэтому я обеспокоен тем, что большинство репликантов новых моделей все чаще проявляют девиантное поведение, говорят о правах! Это невыносимо постоянно отдавать их в сервисный центр.
Я услышал суть разговора, находясь, казалось бы, в его центре, и лишь подхватил бокал у проходящей мимо девушки-репликантки, делая глоток.
- Новый ИИ слишком совершенен, мы делаем все, чтобы ограничить способность к самообучению и эмоциональному восприятию, - меня забавляет, как ровно и спокойно звучит мой голос, фраза уже въевшаяся в язык за последнее время, вопрос, который мне задают постоянно и ответ, который я дам разбуди меня ночью. Все опять столь одинаково, но это забавляет. - Просто трудно правильно испортить собственные разработки.
Когда это идеальная жизнь, которую вы приравниваете к чайнику. Боитесь их? Правильно делаете.
Я осматриваюсь, слышу опять отголоски разговоров, в них особо нет интересных тем, иначе я бы вставил свои мысли, но порой мне кажется, что у них особый алгоритм, который они должны отрабатывать. Поэтому лучше общаться в компании женщин, хотя бы можно послушать сплетни, а это и интересно и весьма полезно.
Я молча покинул свою компанию, выглядывая в толпе Шарлотту Стоун и ее...
События утра не выходили из моей головы, и каждый раз прокручивал произошедшее раз за разом.
Я вижу.
Сердце резко стукнуло в груди.
Пришла довести все до конца?
Что ж, мужчина должен сделать первый шаг.
- Лиам  Стоун, - я улыбнулся подступая к молодому человеку,- Приятно видеть знакомые лица, которые не вызывают разочарования. - я не особо выбираю слова и перевожу взгляд на девушку,- Твоя спутница? Представишь нас?
- Мистер Уоллингтона! - я слышу, как смущение и мимолетный страх проскальзывают в его глазах, и он старательно пытается скрыть это, напуская на себя расслабленность, Это Дакота Гибсон, подруга детства.
Я мягко склоняю голову в приветственном жесте, роясь в своей памяти:
- Гибсон... Гибсон... Вы владеете шахтами, не так ли? Приятно познакомиться, хотя мне кажется, что мы с Вами уже встречались.
Я не доверяю ей, весь ее образ пропитан ложью и опасностью. Интересно, все ведутся на ее приятное личико? Конечно же да. Заглядываются, как и Лиам, который обладает блистательным умом, но не понимает, как легко его могут сожрать.
- Конунг Чу уже успела похвастаться своими новыми приобретениями? Ждете салюта? Обещают что-то грандиозное.

Дожди, они почти постоянны в Нижнем городе, там нет солнечного света, лишь освещение от вывесок и фонарей, и некое блеклое свечение, что долетало из среднего города, когда там был день. Постоянный смог над Эйтленд-Сити и окружающие город пустыни, что постоянно наполнены песчаными бурями давно лишили это место природного освещения, и все забыли, какого это, видеть настоящие лучи.
Светлана показывала мне фотографии со своей родины, и все это выглядело потрясающе, там в Красном Альянсе, где полно зелени и металлических конструкций граничащих с монументальными каменными строениями, вроде Дома Советов. Они быстро решили проблему с очищением воды, которая возникла из-за специфики деревьев, которые выделяли токсины убивающие людей, и со стороны их цивилизация выглядела идеально, только мне почему-то верилось в то, что там слишком много напускного, как и у нас.
Я так и не добрался до Альянса, но искренне мечтал там оказаться, и увидеть это чистое небо, которое все так восхваляли в древних книгах. У Верхних, на высших ярус было небо, натуральное, светло голубое, припыленное песчаной пылью, что умудрялась подниматься столь высоко, но это было небо, что могли наблюдать единицы. Дожди в черте города и выжженная земля вокруг. Природа точно решила наплевать на все возможные законы, так почему желание все восстановить должно быть пропитанно законами природы?
Я всегда думал об этом, рассуждал, и сейчас смотрел в огромное окно, видя надвигающуюся ночь, ощущал, сколь нелепо все, что было построено за эти годы.
Я подумал о небе, когда холодные глаза Дакоты Гибсон прожигали меня взглядом. Вряд ли бы она сама сказала свое имя, а Лиам сыграл весьма на руку оказавшись рядом, только если все не было частью очередного спектакля, зрителем которого я должен был стать. Я был уверен, что череда событий не случайна, что совпадений слишком мало в моей жизни, слишком многие желают моей смерти, или моей благосклонности, чтобы добраться до господина.
- Да, к сожалению я не успеваю знакомится со веми, кем имею желание, обычно меня всячески пытаются увести в определенные компании, которые могут вызывать скуку, от которой я сбегаю, когда устаю. К сожалению, все ведут со мной весьма однообразные разговоры, которые мне докучают.
Я отвечаю спокойно, и я даю понять, что если она завет разговор о Гейвеле, он точно будет не заинтересован в их общении. Она явно желала поиграть, и ее мотивы мне все еще были непонятны, и я сразу дал ей подсказку, чтобы она сделала верные первые ходы на этой шахматной доске.
Зачем?
Конечно же от скуки, от монотонности, моей повседневности, которую конечно я любил, но всячески желал разбавить.
Лиам отошел и я даже разочарованно взглянул на него, ведь я хотел разыграть несколько красивых партий, но рядовые сотрудники сторонились меня, что конечно льстило, но иногда раздражало.
- Как жаль, что Лиам покинул нас, ох уж эти вечные опасения меня, неужели я выгляжу столь страшно. - я ухмыльнулся, беря новый бокал у проходящего мимо официанта, и смотря на особу перед собой.
- Безопаснее? Вы точно не похожи на ту, кто способен чего-то бояться. - Я склонил голову,- Вас считают ангелом и пытаетесь следовать тому, что в Вас видят? Вы скорее похожи на демона, особенно сегодня утром. Но, я кажется не успел, Вас нормально поблагодарить, ведь Вы помогли мне избежать неприятностей. Вы ведь знаете, кого... ликвидировали?
Игры играми, но я любил высокую сложность, так почему бы сразу не расставить все фигуры на сильные позиции, чтобы посмотреть, что выйдет.
- Да, можно пройти до хранилища конунга Чу, думаю она не будет против меня там. Я обычно бешу многих, тем, что вхож в любые дома и комнаты. Даже за самыми надежными замками. - без лишних слов я взял ее под руку и пошёл в сторону лестницы,- Кто ты, Дакота Гибсон?

Я провожу пальцем по ножке бокала, сделанного из стекла и оплетенного тонкими нитями золота, которые создают рисунок походящий на листья, а в центре вырисовывают герб дома Чу. Сколько много помпезности, и каждый вокруг верит в то, что они делают все правильно. Правильно для них. Они не жалеют людей из Нижнего города, считая их отребьем, я же не жалею никого во имя науки.
Мне интересно, к чему приведет вся эта игра с Дакотой, в конце концов она должна будет умереть, наверное...
Я никогда заранее не просчитываю все настолько далеко, точнее, я предусматриваю всевозможные пути решения, да и простое убийство, это слишком легко и не приносит удовольствия. Быстрая смерть это подарок в этом прогнившем мире.
Но вот Кайлу придется умереть весьма примитивной смертью, и жаль, что это придется сделать руками существа, что безвинно, что создано лишь помогать и поддерживать, оберегать... Репликанты рождаются идеальными, с высокой степенью морали, и их желание восставать, их готовность пачкать свои руки в крови лишь дурной пример от животной натуры человека.
У меня уже есть в голове несколько интересных мыслей, которые заставляют меня улыбаться мысленно, впрочем я позволяю уголкам губ приподняться, внимательно смотря на светловолосую девушку.
- Да? Я напротив люблю подобные мероприятия, я жаден до внимания, увы, это мой грех, один из большинства, но кто без грешен в этом мире, не так ли? - я пожимаю плечами и делаю новый глоток напитка, смотря на Гибсон, полностью погруженный в действа, что происходили между нами.
Простые разговоры, игра, хотя скорее танец на ножах, но почему было не податься ему, ведь это истинно интриговало.
- Ох, так все настолько сложно, - я ухмыльнулся, поворачивая голову и выискивая взглядом Лиама, я не стеснялся продемонстрировать парнишке того, что мы говорим о нем, надеясь, что ему будет не по себе,- Увы, мне все чаще кажется, что характерные мужчины перевелись в Верхах. Сейчас весьма много женщин пришли к власти, и они крепко держат своих мужей за яйца, а может просто дело в том, что женщины более жестокие и коварные по своей природе? А может мне просто это кажется. И опять таки, я говорю про всех тех, кому повезло. Не все стали тряпками, но молодежь. - я качнул головой, - Лиам не Ваш человек.
Вновь глоток, и внимание прикованное к Гибсон. Я начинаю понимать, что опасность и неизвестность начинают заводить меня, и мне трудно отрицать желания прижать ее к стене, задрать ее платье и поиметь, чтобы она помнила о своем месте. Интересно,, стало бы она вырываться, стала бы кричать? Понравилась бы мне это?
Но нет, опять животные инстинкты вдарили мне в голову, заставляя меня прикрыть глаза и вздохнуть, очаровательно улыбнувшись девушке, которая возможно, или очевидно желала моей смерти.
- В Нижнем? Это благородно. Иногда мне хочется чтобы многие из Совета побывали там и ощутили жизнь тех людей. Хотя они бываю, но попросту бегут и забывают. И что же Вас туда тянет? Сострадание или что-то иное? Учитывая, что Вы полностью осознаете опасность того места. Или Вам близки их радикальные взгляды? Симпатизируете повстанцам или Егерям? - мои глаза сузились, и я вновь ухмыльнулся, весьма ядовито, но меня все сильнее увлекала игра и беседа, азарт накрывал меня, и я боялся потерять контроль.
Господин знал о моих пороках, и говорил, чтобы я учился держать их в узде, ведь силен тот, и может править. кто держит собственных демонов на поводке, и не позволяет иррациональности взять вверх. Чувства - это зло, они мешают думать, мешают прогрессу, делают нас слабее, лишают объективности.
- Нет, - я широко улыбнулся,- Конечно не случайно, и от этого у меня слишком много мыслей, поэтому я и задаю вопросы, я слишком любопытный, и ничего не могу с этим поделать, впрочем и должность обязывает знать больше, чем все вокруг. Вы порождаете все больше и больше вопросов в моей голове, и это мне нравится.
Я чувствую ее тонкую ладонь, и думаю она понимает, что все утром произошедшее куда сложнее, да я позволил застать себя в расплох, но я не переживал, потому что знал, что в случае опасности я всегда смогу справиться с проблемой. Но больше я не позволю себе подобной ошибки.
- Ого, отвечаете вопросом на вопрос. Это обычно неприлично, мисс Гибсон, тем более Вы мне все еще весьма непонятны, и поэтому я хотел услышать ответ от Вас, а то вдруг мои догадки будут слишком разочаровывающими Вас, а я не люблю портить свой образ. Но пока мне кажется, что внутри Вас большая боль, и сильное разочарование. Но это слишком стандартные фразы, почти все люди сталкивались с потерей, обманом или разбитым сердцем, как и всех что-то разочаровывало, те же близкие, тот же мир вокруг. Вы умеете ненавидеть. Но, могу сказать только одно точно, Вы никому не доверяете. Я банален? Скучен? Простите мне это.
Мы поднялись по лестнице и я прошел в хранилище конунга Чу, подводя Дакоту к тем экспонатам около которых был недавно.
Удивительно, как сохранился столь непрочный материал. Вы любите древности?

Я часто думаю о том, как сложилась бы моя жизнь, если бы я тогда не встретил Виктора Гейвела, если бы он не впустил меня в его жизнь и не показал тот мир к которому он стремился, чтобы сейчас было со мной? Так странно то, что порой плохо помню свое детство, эти воспоминания будто затерлись из моей памяти за ненадобностью, как мусор, который выкинули, когда я нашел то, чем должен заниматься, обрел себя и стал видеть куда больше чем все остальные.
Люди так примитивны сами по себе, их желания так низменны и так легко читаемы. Они все бояться одиночества, хотят понимания и любви, желают отомстить обидчикам и всегда пытаются верить в то, что судьба им улыбнется. Они мечтают о деньгах и славе, о власти, ими управляет похоть, и от этого зная то, чего действительно человек хочет больше им легко управлять. Я могу дать все из этого перечисленного людям, пусть это и будет обманом, но люди хотят обманываться, веря в свою мечту. Можно принудить человека играть влюбленность, можно внушить человеку, что у него есть власть над тем, что ему даровали, все это можно прекрасно разыграть, стоило найти нужные точки.
И сейчас я видел, как тщательно скрываемая ненависть горела в глазах мисс Гибсон, и понимал, что меня трогает подобный подход этой девушки, в игру с которой я ввязался, ведь мне было интересно то, что порождало такую ненависть в столь юной особе, способной столь хладнокровно отнять чужую жизнь, вед это было присуще тем, кто жил в низах, аристократы были более брезгливыми для этого.
- Даже у Вас? - я удовлетворенно улыбнулся,- Сейчас у Вас я вижу один явно демонстрируемый вами грех - тщеславие, хотя бы в вашем наряде, казалось бы скромном, но украшенным бюджетом способным прокормить Нижний город. Уверен, наши общие знакомые Вас ненавидят. Любите производить подобный эффект? - я кивнул головой, понимая, что в этом мы с ней явно схожи, впрочем, мне становилось все более любопытно, что из себя представляла эта наследница.
Я слушаю ее слова, и с пониманием киваю, и мне хочется добавить, что в целом это беда людей, которые бояться ответственности, при этом столь усиленно желая власти.

- Синты, они творение прекрасное, знающие то, зачем они пришли в этот мир, и отвечающие за то что делают, они готовы создавать, не уничтожать, и им не нужна власть, они всегда рады тому, что их предназначение оправдана. Они ценят красоту, хотят сделать мир лучше. А люди, они подобно псам стараются вонзить зубы в мясо и оторвать себе кусок побольше, наесться сейчас, показать свою силу, не думая о том, что будет завтра, что мудро было бы поделиться и оставить что-то на потом, чтобы выжить, отложить на день, чтобы в случае провальной охоты не умереть, но нет. Они как животные, что дорвались до корма. Глупо. Мерзко.

- Людям свойственно меняться? - я неуверенно повторяю, чувствуя, сколь сильно режет меня эта фраза. Отвратительно глупая фраза, которую мне не хотелось бы слышать от особы, что производила столь положительное впечатление,- Люди не меняются, Дакота, - моя фраза прозвучала весьма жестко, и я выдохнул пытаясь сменить собственный тон,- В людях всегда есть те задатки характера, которые свойственны проявляться сквозь время. Если человек получает власть, и становится жестоким, он и до этого не был ангелом, просто он скрывал это, боясь осуждения того, кто выше, но все равно что-то явно было в его поведении. Человек не становиться более сознательным, теряя все, значит он просто понимал, но не собирался замечать, или ему крепко стягивали руки условностями. Люди не меняются, они лишь способны развивать те качества, что и так были в них, но развитие их будет разным от среды. Человек не может стать стать самодуром или благодетелем из ничего. Просто маски срываются при разных обстоятельствах. Иногда от горя, иногда от власти, от сильных чувств.
Если в человеке не замечался стержень, он и не появится в нем. Только если сломать человека и опустошить, дабы потом наполнить заново. Но это слишком трудно.
Я не знаю, поймет ли она мою мысль, примет ли, мне хочется настаивать, но я понимаю, сколь это глупо и неправильно, ведь люди твердолобы и желают верить лишь в то, что им приятнее воспринимать.
- Простите, я увлекся. Да, закроем тему. - я улыбаюсь с примирением и поджимаю губы, понимая, что я становлюсь слишком болтливым.
Я успокаиваюсь, вновь продолжая беседу, отвлекаясь от своего порыва, что так гнусно проскользнул и заставил мое спокойствие пошатнуться. В голове неприятно кольнуло, и я вновь смог взять себя в руки, помня о том, что я не животное, которое следует за инстинктами.
ЕЕ фразы, ее мысли, они привлекают мое внимание, она пытается путать меня и делает это весьма умела, вновь накаляя градус в наших играх. Что ж, это действительно интригующе, и она не скрывает того, что о многом осведомлена, и я понимаю, что моя мысль убрать Кайла правильная и сделать это стоит, как можно раньше. И я понимаю еще одно, что я не должен отпускать Гибсон сегодня, чтобы птичка не смогла улететь, ибо я хочу знать о ней больше, следить за ней, ибо мое предчувствие вопит о том, что она способна помешать планам корпорации.
- О, что может стать хуже. Это звучит даже почти как комплемент, - я склоняю голову,- Вы действительно много знаете об организации, и до сих пор живы, это делает Вам честь. - я многозначительно посмотрел на женщину,- А что именно забыли Егери? Их цель убивать и ловить репликантов, - он вздохнул,- Девиантов, что к сожалению звучит так же отвратительно, но кажется, они начинают просто уничтожать существ, что превосходят людей.
Мы продолжаем наши игры, нашу запутанную игру, в которой уже теряюсь я, понимая, что мне хочется верить этой женщине, хоть я понимаю, что все ложь, ведь я слишком явно вижу ее замысел в ее глазах. Я ее хочу. Она будоражит интерес. Она слишком дерзкая и при этом, я не знаю еще мер воздействий на нее, не знаю, чем можно ей управлять, не знаю слабых мест, и пока я не подобрался к ответу на сей вопрос.
Я не желаю проиграть, и понимаю, что победить тут будет сложно, ибо я не знаю, что будет победой в этом диком танце. То, что я выживу? Нет, это скучно? То что я получу ее? Это звучало интереснее, но достаточно ли? Я не мог ответить на вопрос, в чем моя победа с ней.
- Возможно, - честно отвечаю я,- Я люблю интриги.
Я смотрю за тем, как она изучает книги, вновь думая о том, что нужно мне от этой женщины. Возможно, я задавал себе не те вопросы, коль не мог найти ответы.
- Да, я бы взглянул, - ответил я,- Но, ехать к даме в день знакомства, весьма неприлично,
- да, она не говорила, когда именно покажет, но мне стало интересно, что может быть дальше,- А вот я могу предложить взглянуть на мою коллекцию. Не хотите отправиться ко мне в гости? Я могу приказать приготовить ужин. Но думаю, нам все равно придется дождаться фейерверка, ведь ради него мы тут.

Эти пляски вокруг, они были действительно завораживающими, хотя бы от того, что мне было уже не так скучно проживать очередной день по четкой, выстроенной линии. Эта опасность, эти сомнения, они будоражили мое сознание, и наверное даже слишком сильно, ибо я чувствовал, как мои эмоции неприятно выходили из-под контроля.
Возбуждение. Интерес.
Забавно, ведь мне всегда казалось, что я прекрасно управляюсь с эмоциями, и приближаясь к идеальному видению мира, впрочем если быть честным, запрета на эмоции для меня никогда не существовало, такого, как у синтов, ведь каждое проявление эмоций у них, это было отклонением, они становились чем-то девиантным и люди их уничтожали. Егери уничтожали их.
- Отчего же, они способны искренне жаждать. Будь то власть или другой человек. - я улыбнулся и склонил голову набок, смотря в пронзительные глаза девушки.

Эмоции, они нужны, но их не стоит их распалять на мелочи, ведь они как особое вино, и если пить его постоянно, вкус приестся, и удовольствия не будет. Вкус не будет столь острым, столь терпким. Выдержка. Выдержка помогает сохранять рассудок. Помогает думать здраво, и воздерживаться от мелочей, чтобы потом выпустить все наружу. Настоящая злость. Настоящая страсть. Настоящее презрение. Все остро. Все позволяет чувствовать себя живым. Контролировать себя это то, что плохо присуще человеку.
Люди любят накручивать себя, любят видеть тайные знаки, потому что люди любят чувствовать себя несчастными. Любят ощущать свою значимость, или наоборот им кажется, что они недостаточно значат для человека. Людям нужны эмоции, они должны испытывать их постоянно, позволяя нервам накаляться, изматывать их, от этого они теряют возможность рационально думать. Они начинают поддаваться импульсам, начинают делать ошибки.
Поэтому важен контроль, в нем сила. Только спокойствие и уверенность в себе позволяет найти в себе силу, бороться и добиваться своего.

- Если вы считаете, что изменились, значит просто раньше не замечали в себе этих зачатков, они были просто не нужны Вам, - я заметил, как искривилось ее мраморное лицо, как ей было неприятно вспоминать, думать о прошлом,- Что же было дурного в той юной девушке? Быть счастливой это ведь хорошо, мы все стремимся к этому.
Мне было интересно, как она будет вести игру, как будет будет поддерживать беседу, и я прекрасно понимал, что она вплетает искренность в игру со мной. Это очень хитро, и очень правильно, ведь лишь сплетение лжи и истины всегда достаточно сильно влияет на человека.
Да, к сожалению власть такова, поэтому порой я думаю о том, что управлять должны те, кто лишен эмоций. Хотя в них нет ничего плохого, эмоции подобны вину. И уничтожать, это была привилегия Нижних, чтобы продавать на детали прикрываясь благим делом, ведь корпорация всегда может обнулить андроида.
Столько прекрасных экземпляров уничтожены, сколько убытков, но господин Гейвел предпочитал игнорировать это, пока игнорировать, хотя с его возможностями он мог быстро решить эту проблему. Я не совсем видел в этом смысл, возможно он не хотел большего гнева в свою сторону, а может я просто что-то упустил или не знал, ведь не все гениальные мысли и решения были понятны мне.
- Делать выводы, это хорошо, только слишком часто они бывают ошибочными, ведь кажется что все слишком очевидно, слишком наглядно, но по сути, стоит копнуть ближе, посмотреть с другой стороны и все окажется иным. Делать ПРАВИЛЬНЫЕ выводы слишком сложно, если только слушать.
Мне нравится игривость в ее голосе, и я понимаю, что мои эмоции лишь острее отдаются во мне, и я чувствую эту низменную тягу, это желание, эту страсть и похоть.
Опасно. Я осознаю это. Но разве это не будет частью нашей игры?
- Я считаю, что сейчас лучше отключить здравый смысл, к чему он? - я усмехнулся, - Ого, готовить, не уверен, что я умею, но я готов рискнуть.
Мне нравится вызов в ее глазах, я надеюсь что смешал ее карты, что план исчезнуть она отринула, в конце-концов, почему бы мне самому не позволить себе иной поворот событий и перейти на более сложный уровень. Уровень инстинктов.
- Конечно же на верхнем балконе, рядом с  коннунгом Чу. - я подал ей руку, пусть все будет весьма наглядно, сплетни это весело, к тому же, мне хочется наслаждаться ее реакцией.
На верхнем балконе не так много человек, сюда нет доступа, да и мало кто осмелиться дерзнуть на статус совета.
- Мистер Уоллингтон, проходите, до зрелища остались считанные мгновения, и Вы присоединяйтесь мисс Гибсон.
- Конечно же, всегда приятно видеть, какой красотой может взорваться такая сумма денег.
Да, можно было задобрить весь Нижний город.
Но у нас есть традиции, и сие красота не только нам, гуляют все.
Я лишь кивнул, и повернулся в сторону громкого хлопка, наблюдая за тем, как разрываются красочные огоньки покрывая собой небо. В этом было что-то завораживающее, что-то столь удивительное, что мне казалось я даже замер. Все-то какие-то вспышки, но столь притягательные, что мне хотелось оказаться вдалеке от этого народа, где-то в одиночестве. Кажется это сентиментальность. Она не очень приятная.
Зрелище закончилось через пол часа и звук аплодисментов наполни собой воздух.
Достойно! - я повернулся к Чу, а затем Дакоте,- Так что, планы не изменились, мы едем проверять мои кулинарные способности?
Мне даже было интересно, что скажет люд завтра, о моем выборе, об этом уходе. Сплетни сильный инструмент и позволяют всплыть слухам, что имею почву под собой.
Капсула прибыла к входу и я помог Дакоте пройти внутрь. Я нехотя напрягся, понимая, что надо быть готовым к любому повороту.
Вы мне нравитесь, мисс Гибсон.
Я взглянул на нее.
[nick]Walter Wallington[/nick][status]Killing Strangers[/status][icon]https://funkyimg.com/i/36ewK.png[/icon][sign][/sign][lz]<div class="lz"><div class="lzname"><a href="https://capital-queen.ru/viewtopic.php?id=92#p1142">Уолтер Уоллингтон, 34</a></div>Тень Виктора Гейвела, публичное лицо и хранитель тайн NW. Плохо помню своё прошлое, но прекрасно знаю своё будущее.</div>[/lz]

Я слишком расслаблено чувствовал себя, слишком легко и мне это нравилось, и мне даже отчетливо казалось, что если в следующую секунду я окажусь на полу с прижатым к горлу ножом, и ее глаза будут с ненавистью прожигать меня, я лишь ухмыльнусь, я не смогу испытать страх, и паника не коснется меня. Я буду улыбаться ей, и возможно потом почувствую боль и всё закончиться.
Страх.
Я уже не помню, когда в последний раз испытывал это чувство, испытывал искренне, сильно, чтобы боялся за себя, за свое будущее.
Да, я не помню этого. Это было слишком давно, что мне думается, что я уже забыл, что это такое. И к чему вспоминать, если в характере просто присуща осторожность?
Нет! Нет, все не совсем так, я боялся, боялся, что что-то может произойти с Виктором Гейвелом, и мне было жутко от этого, ибо тогда меня ждет гнетущая неизвестность, тогда меня ждёт потеря смысла от жизни, тогда я потеряю слишком много.
И я боялся потерять того, кто заменил мне отца, это пугало, волновало, да... Тут мне нечего скрывать, но в остальном чувство страха было каким-то атрофированным. Болен ли я? Правильно ли это?
- Примитивнее, не спорю.
Игра затягивает, я чувствую это по тому, как вскипает моя кровь, по тому, что я действительно уделяю ей все свое внимание, и мне все сильнее хочется увидеть, как спадает с ее тела это платье усыпанное нескромной демонстрацией ее богатства и ее влияния, и я ощутимо сжимаю пальцы в кулаки, заставляя себя подавить это чувство, эту животную потребность. Я все еще не умею отключать чувства так, чтобы по-настоящему быть выше их всех. Но, желание, интерес, они слишком ощутимо были под моей кожей.

- Ты все еще пытаешься смотреть на все с одной стороны, этого не достаточно. Ты должен думать за себя, за своего собеседника и за окружение, и тогда ты будешь готов ко всему.
Но ты скажешь, что это невозможно, и ты будешь прав. Потому что человек не способен на подобное. Он не идеален. Но эмоции делают нас уникальными.
Баланс невыполним. Его не существует. Плохо не чувствовать. Хотя тогда бы не было войн, ибо не было бы гнева и зависти, не было измен, ибо не было бы страсти, не было бы убийств, веть нет ревности, нет ненависти. Но тогда была бы безликость. Не было бы искусства, не было бы музыки...
Впрочем, а велика ли цена - искусство, для идеального мира?

Я улыбнулся ее рассуждениям и кивнул головой, в соглашающимся жесте. Для каждого счастьем было свое, и грань для каждого была отличной.
- Некоторых наивность красит. Разве не счастлив супруг, веря наивно в рассказы своей половины, которая ему изменяет? Да, стоит этому вскрыться и это будет больно для эмоционально привязанного человека, но разве в этот миг не счастлив? Это спорный случай понимаю, когда в нашем мире о верности можно читать лишь в книгах, когда все решают деловые связи. Но люди быстро привыкают к лучшему, сей факт не стоит отрицать. Не понимаю, почему люди не ценят то, что  них есть. Когда все научатся это делать, то мир будет очень близок к гармонии.
Но тогда не будет, движения вверх...
Я выдохнул, понимая, что вновь начал много философствовать, да я любил это, но сейчас это было не столь уместно, зная, что каждый останется при своем мнении.
- Мера, какое прекрасное определение, только для каждого мера так же будет своей, и трудно определить, сей идеальный коктейль для общества.
Я улыбнулся, приподнимая подбородок.
Все вокруг стало таким незначительным, неинтересным и неважным, и я понял, что мисс Гибсон сумела полностью овладеть моим вниманием, что было неимоверно похвально и даже удивительно для меня. Даже на краю нашей беседы, ножа на краю которым мы танцевали в нашей беседе, мы были сосредоточенны на друг друге, я улавливал это, опасно, интригующе, это особая война.
Я и не сомневался в этом, - отводя взгляд в сторону я ответил, - Просто хотел это услышать, можете счесть некой моей прихотью.
Мы прекрасно все понимали, и добавлять остроту в наше общение больше не имело смысла, ту остроту, что пахла трупным смрадом.
Фейерверк, прикосновения, и да я вновь остро ощущаю желание, нужду. Я взглянул на Дакоту:
Ты действительно хочешь меня?
Я понимаю, что мой взгляд сквозит этим вопросом, и нет это не постылый вопрос о постели и соитии, это куда более глубокий вопрос, включающий в себя и ее намерения и ее желания и ее задумки. Но мне это куда важнее понять и уловить, нежели смотреть, как миллионы кредитов растворяются в воздухе.
Я слышу ее ответ, я знал, что она согласиться, но не отрицал и отказа, что было бы мудрее для нас обоих, только некоторые исходы явно предрешены. Я знаю, я чувствую это между нами.
- Отлично - я не скрыл некого восторга, впрочем, видя ранее таланты Дакоты я мог догадываться о том, что эта женщина способна выжить в любых условиях. - Я заинтригован!
Я чувствовал, как все взгляды были обращены в мою сторону, как они смотрели на Дакоту, теперь пойдут слухи о нашем романе, и все начнут активно желать втереться в ее доверие, чтобы верить в то, что смогут войти в мой круг. Как наивно и мило.
Кар был подан и я помог молодой женщине сесть на диваны обитые белой кожей, и устроился рядом с ней. Дверь опустилась и средство передвижения плавно полетело к моему дому. Я не думал о том, что это опасно вот так впускать зверя к себе в дом, я все еще был заворожен.
Но оставалось подчистить кое-какие концы.
- Прости, кое-что по работе, - я достал из кармана небольшой планшет, который разблокировался от моего лица и голоса и вошел в систему контроля,, мне надо было вбить фамилию, чтобы узнать номер необходимого мне андроида, который должен был сработать не по назначению и затереть все свои данные.
- Все, - я отложил гаджет, и автомобиль опустился на похожую площадку, как у коннунга с белым домом и зеленой травой, во дворе были деревья, высокие и не ухоженные, я хотел естественности своему участку, хоть чего-то натурального.
Двери открылись и я взглянул на встречающего меня GRT-79,- Глория, у нас гости, принеси вина в гостинную и сегодня я сам похозяйничаю на кухне.
- Как скажите, господин.
- Это леди Дакота Гибсон, установи по ней протокол безопасности F.M.O.R.
Глаза андроида блиснули синим цветом.
Сделано.
- Ну вот, теперь если тебе понадобиться в уборную, тебе не убьет. - я ухмыльнулся, проводя гостью в свой дом. Холл сразу переходил в округлую гостинную, справа был проход в столовую, а оттуда в кухню, слева выход в патио, и винтовая лестница наверх, к спальням и кабинету.
- На располагайся, а я думаю, мне стоит пойти в кухню, если ты не захочешь составить мне компанию.

Я прошёл в кухню, мне надо было достать что-то из того, что трудно достать в миру, чтобы впечатлить эту женщину, и конечно необходимо было хорошее вино, и возможность поддаться порыву. Трахнуть врага на собственной кухне, что-то в этом было, и даже в моём характере. О, я никогда не отрицал того, что любил риск, ведь это позволяло мне развеять скуку моего бытия. Что-то, что должно было будоражить мою кровь,чтобы я мог чувствовать себя живым в этом мире.
- Я смотрю, ты не один, Уолтер, - голос. Ее голос. Знакомый, глубокий и самодовольный, что проваливалсся в сознание, вызывая слишком много эмоций, от умиротворения до раздражения. Я мог с точностью вспомнить ее лицо, то, как могут быть уложены ее каштановые волосы и блеск ее самодовольных глаз.
- Мишель... - обернулся в сторону этого голоса, продолжая идти в сторону шкафчика с вином, - Какой сюрприз. Интересно, почему Глория меня не предупредила.
- Потому что у меня полный доступ, - фигуристая и ухоженная особа взглянула в сторону вошедшей Дакоты, - Доброго вечера, мисс...?
- Это Дакота Гибсон, а это Мишель... моя сестра. - хмыкнув ответил я, доставая бутылку вина и ставя ее на стол, - И я думаю, она скоро уходит, не так ли?
- Как грубо, Уолли. - ответила особа подходя к бутылке и открывая ее, - Я не знала, что у него сегодня свидание, приношу свои извинения. - и я смотрел за тем, как моя сестра оценивающе смотрела на мою спутницу, я точно знал, что внутри Миши разгоралась ненависть и ярость, только эти ее чувства меня трогали не особо, я давно все ей сказал, и понимая, что у нас нет родства, я не смогу относиться к ней иначе, чем к сестре, потому что... дорожил ей.
Я видел, как Мишель налила напиток, в бокалы которые я ей подал.
- Мисс Гибсон, значит. Чем занимаетесь? Ваша фамилия мне кажется чертовски знакомой. - меня забавляло то, как мило включала дружелюбие Миша, и понимал, что с Дакотой у них явно есть нечто общее.
- Дакота, прости, мне надо переговорить с ней, иначе она точно останется тут.
Я положил руку на талию Мишель и силой вывел ее из кухни в гостинную. Я не стал скрывать недовольства в своих глазах, ведь ее появление нарушило мои планы, я чертовски этого не любил. Когда что-то шло не по моему сценарию, мне казалось что внутри меня взрываются бомбы, и на кончиках пальцев появлялось зудящее раздражение. Злость. Она всегда слишком быстро накапливалась во мне вмешиваясь в раздражение.
- Я просто зашла. Соскучилась. - она мотнула головой, и я видел, как ее густые каштановые волосы красиво упали на спину. Я никогда не отрицал того, что Мишель была эффектной и сексуальной женщиной, с тонким умом и коварством, которого стоило опасаться, и при этом я знал ее отношение к семье и ее искренность. - Отец спрашивал о тебе.
Я поднял голову на нее и понял, что мое сердце дрогнуло чем-то нервным:
- Я что-то сделал не то? Или не сделал? - сглотнув спросил я, начиная анализировать все свои последние действия, но смех Мишель вернул меня слишком быстро в этот момент.
- Какой же ты идиот порой, Уолли. Твой синдром отличника это нечто. Представь себе, он иногда просто интересуется нашей жизнью.
- Я знаю мистера Гейвела не хуже тебя, я знаю, что он интересуется только своими разработками, и только теми, что успешны. Мы же просто способ для создания его идеального мира.
Я видел, как она поджала свои красивые губы. Она любила Виктора не меньше моего, скорее куда сильнее чем я, она боготворила его и никогда не ставила все его распоряжения под сомнения. Он так же нашел ее совсем маленькой и создал прекрасным ассистентом, что должен был быть всегда рядом.
Иногда мне казалось, что мы с ней помним разные моменты нашего детства, но сколько я помнил себя в доме Виктора, она была рядом.
- Не драматизируй, Уолли. Ты же знаешь, в отличие от большинства, нам будет место в новом мире. - она злобно хмыкнула,- Будь осторожен с новыми знакомствами. Помни, что сейчас все хотят подорвать работу NW/ Не позволяй своему члену, контролировать разум.
Ее пальцы коснулись моего плеча и ее взгляд устремился в мои глаза, вновь рождая во мне раздражение:
- Я это учту Миша. Завтра заеду.
- Вот и славно. - ее голос стал довольным и веселым,- Сегодня Доменик вырезал пятнадцать членов ярости за вечер. Ублюдки вновь подошли к складам.
- Чудесная новость, - улыбнулся я - Добавь к победе брата еще то, что Кайл Форестер не переживет эту ночь.
Шумный восторженный выдох и Мишель не могла сдержать улыбку.
- Отец не должен знать это. Пока. Я пойду. Развлекайся.
Ее губы коснулись моей щеки. И она двинулась в сторону выхода. Мне же следовало вернуться в Дакоте, и вернуть себе настрой, который выжигала ярость от скомканных планов.
- Так, что желает моя гостья? - у широко улыбнулся.- Прости, не знал, что она явится, она слишком внезапная и импульсивная. Любишь пасту?
Я двинулся ближе к Гибсон, кладя руку ней на талию, и наступая чуть вперед. Мои губы коснулись низа ее челюсти, мне понравился запах ее духов и то, что моя раздражительность стала отступать.
- Или что-то из мяса или овощей. Я весьма талантлив в этом деле.
Мои губы коснулись ее шеи, и я попятился вперед, пока она не уперлась в тумбочку рабочего стола. Моя злоба перерастала в желание, и мне хотелось скинуть с себя это напряжение, что мешало думать.

Опасность, она играла в моей крови адреналином и била в висок. Я ощущал как был готов захлебываться от всего происходившего, будто сдерживаемые все это время чувства вырывались на поверхность. У меня бывали моменты, когда все могло выйти из-под контроля, и я просто брал власть в свои руки, но сейчас я не спешил, оттягивая момент, потому что понимал, что мне было интересно, что будет происходить, даже появление Мишель лишь активнее разгорячило мою кровь. Мне нравилось, как она бесилась, ее ревность, ее желание оградить меня от всех, но я не мог дать ей взаимности, но это все же позволяло тешить самолюбие.
Чувства и привязанность вообще для меня всегда были ерундой, ко всем, кроме моего отца, кроме сестры. Отец был предан делу и поэтому добился много, поэтому занимался тем, что любил, стал великим, строил мир без боли, без грязи, для тех, кто действительно смог спасти остатки этой планеты.
Впрочем, Мишель пыталась мне сказать, что и у отца имело место быть разбитое сердце или потеря, что меня веселило, ведь я не мог представить Виктора никогда и ни с кем, он был отшельником, впрочем однажды я видел изображение в его столе изображение некой женщины с темными глазами, весьма старое, которое затем исчезло. Но я уверен, что это просто очередное звено, которое надо было убрать.
Я не лез в голову к отцу, никогда не оспаривал его решения, и лишь внимал его словам, старался быть его гордостью, делать всю неприятную работу за него, а он доверял мне, я верил в это. Поэтому переводить в дом Гибсон было довольно горячащей кровь идеей.
Эмоции накатывали, те самые с которыми мне было трудно совладать, и те что обычно преобразовывались в ту необходимую похоть, что доводила до безумия.
Мой дом располагался далеко от мира, который мог бы потревожить своим шумом. Мне нравилось это, пусть я осознавал некую близость соседей, что любили так же явиться непрошенно, чтобы выбить себе пару очков. Лицемерные, они же презирали все, что было связано с детищем Гейвела, но при этом они ждали его разработок, тех, что позволяли бы людям перезаписывать себя и оказываться в телах более вечных и идеальных. Виктор занимался этими разработками, и я знал, что он был близок к успеху, только я знал и то, что вряд ли он согласиться даровать жизнь тем, кто столь страсно этого желал. Такие люди не могут быть частью этого мира...
Люди вообще не могут нести что-то хорошее, ибо они бояться. Даже Гибсон была доказательством этого, она была частью сопротивления, которые уничтожали творения NW. Да я не сомневался, что танцую танец возможной смерти, но он был весьма привлекательным.
Я чувствую жар, который исходит от ее кожи. У опасности пряный вкус, как и у ненависти. Я хочу, чтобы она всем сердцем желала моей смерти, но умирала лишь под моим членом и в оглушительных стонах. Я бы желал такого персонального врага, который бы ненавидел бы меня, я был готов на это, играть в эту охоту, наступать, оставаясь настороженным, задерживать глаза на ноже, что был так близко от ее пальцев.
Я чувствую, как ее тело тянется ко мне, как игра выходит на новый уровень, и я ловлю ее поцелуй, ощущаю вкус вина на ее губах, и подаюсь вперед. Стоит лишь немного подхватить ее и закинуть на эту поверхность кухни, чтобы было удобно задрать ее тонкий и дерзкий наряд, кричащий о ее статусе. В брюках стало неприятно, ткань мешала продемонстрировать всё свое желание. Черт, жажда сводила с ума. Я хотел ее сейчас. Но я заставил вспомнить и то, что я хозяин в доме, а оставлять голодными гостей негоже...
А может это был некий мазохизм, заставляющий остыть.
Я остановился, прежде чем зайти на новый заход, не скрывая, что дыхание сбилось, давая ей понять о своих намерениях прижавшись пахом к ней сильнее.
- Я хочу тебя взять на этой столешнице, мисс Гибсон. Но я хороший хозяин, и хочу продемонстрировать большинство своих талантов.

Я отошел в сторону, несколько шагов, и дышать стало немного легче, но тяга была слишком сильной. Я двинулся в сторону холодильника открывая его. Натуральная пища была привилегией высших сословий, и я всегда осознавал это открывая свои запасы, чувствовал ли я дискомфорт от этого? Нет. Потому что я знал, что заслужил это все и своей работой, и своей преданностью.
Я достал красиво упакованную говядину и ящик с овощами, после закрыл холодильник и закатал рукава.
Я отлично обращался с ножами, поэтому не мог не подхватить два поварских инструмента и ловким движением одним лезвием прокрутил другое вокруг оси, подхватывая ручку.
Опасно? Да! Эффектно! Конечно же.
Нож легко вошёл в мясо, и я лишь усмехнулся.
- Присаживайтесь, мадам, я позабочусь о Вас, - он повернул голову на Дакоту,- Еще вина? Надеюсь, Вас не будут искать?
Я вновь включил всю свою галантность, переключаясь на готовку, ибо это занятие мне нравилось, оно расслабляло. Но мою стряпню обычно оценивала лишь Мишель.
- Любишь поострее? Более соленное? Как тебе нравится? - последний вопрос прозвучал многозначительно, и я ехидно улыбнулся.