Карантин сильно нарушил ее планы на жизнь. И на кошелек, если уж на то пошло. Будучи девочкой весьма социальной, любящей погулять по парку и полюбоваться красотами Лондона хотя бы просто так, даже без компании (хотя с ней всегда лучше) и лишенная этого Энн чахла в четырех стенах. Мигрень, связанная с бесконечным дистантом в университете, работа, все – неимоверно сильно раздражало ее. Усталость от подобного образа жизни накапливалась организмом словно просроченных антибиотик и давила, прежде всего, на психику.

Энн мужественно боролась с этим явлением, отдавая себя в рабство учебе и работе и даже получая от этого некое подобие удовольствия (особенно когда на карту перечислялись деньги), но признаки переутомления и даже раздражения начали показываться в других сферах жизни: однажды, например, во время работы Ле забыла закрыть дверь и это привело, кхм, к неловкой ситуации с хозяином дома, а после забыла вовремя полить цветы и вишенкой на торте стала мигрень, вызванная хроническим недосыпом от сидения в четырех стенах двадцать четыре на семь и ненормированным рабочим днем.

Отложив ноутбук, убрав от себя свежеприготовленное любимейшей кофе, Энн заявила самой себе, что с нее хватит. Сегодня она устроит себе выходной, начавшийся ровно в семь часов, выглянет в сад, что всегда манил ее к себе подобием свежего воздуха и цветами. Может заодно объясниться наконец с тем симпатичным ленд-лордом, что сдал ей комнату по такой щадящей студентку цене и будучи довольно приятным пар- кхм, как-то язык не поворачивался называть его как зеленых сокурсников, мужчиной, заслуживал хотя бы извинений и возможно бутылку хорошего вина, что она заказала несколько дней назад и теперь солнечный луч приветливо блестел на ее круглом боку. Она знала, что менталитет у британцев другой, но… некоторые привычки отмирали с трудом.
Да и выбраться из комнаты стоило, если не встретит хозяина – человека занятого – возможно наткнется на соседку или компанию ей составит замечательный экземпляр – хозяйская кошка, дама весьма специфичная и Энн невзлюбившая. Ле пожала плечами. Она не слиток чистого золота, чтобы нравиться всем, а в комнату пообщаться с ее пузатым аквариумом она эту высокородную Леди все равно не пустит.

Какой бы красивой не была ее мордочка…

Спустилась вниз она в домашнем виде – в чем-то слишком свободном, черном и кружевном, если уж на то пошло, зато красивом и удобном. На ногах красовались тапки – верные ее спутники в эпоху ковида, когда ногам можно дать отдых от головокружительных высот каблуков – один благополучно слетал с тонкой ступни и через каждые пару шагов Энн поправляла его ловко балансируя на одной ноге с бутылкой вина подмышкой и бокалами, ловко зажатыми в руке.

- О, здравствуйте, - вежливо проурчала она в сторону Нилама, глазами сразу зацепляясь за существо на его коленях. На щеках заиграли ямочки, Энн приветливо улыбнулась, переводя глаза с нее на хозяина, вытащила бутылку вина, полноценно зажав ее в руке, поставила бокалы на столик, те весело звякнули, соприкасаясь друг с другом.

– Я не помешаю? – Вежливо поинтересовалась она, уже устроившись напротив и складывая открытые ноги одна на другую, нисколько не смущаясь длины ее наряда: ноги то красивые.

Отредактировано Anne Le (9 Апр 2021 20:38:03)

- Хай. – Повторила она, чувствуя себя немного глупо и почему-то пьяно. Сама собой получилась одна из самых очаровательных милых улыбок на кои Энн вообще была способна. Нилам был из тех людей, само присутствие отдавало спокойствием и дзеном, что вечно неугомонной деятельной Энн очень не хватало. Атмосфера была уютной и домашней, настраивала на определенный лад неспешной беседы. Взгляд все также на кошке: она любила животных, просто без желания знакомства ближе, держа чужие руки и когти при себе. Шерсть у нее была такая же очаровательная, как и мордочка.

«Как и коготки… - Энн перевела взгляд с кошки на левую руку, освобожденную, наконец, от бокалов, - впрочем, у кого из нас их нет.»

Солнце уже заходило, а значит одно из глупых правил подростковых-студенческих лет «не пить днем» было соблюдено. Последние лучи красиво поигрывали на принесенных ею бокалах, на стакане, что Уэст держал в руке. Ага, значит начал раньше нее. Впрочем, внешних признаков опьянения Ле не заметила, скорее наоборот – вновь подметила детали, из которых она собрала себе образ ленд-лорда – выразительные скулы, ямочки на щеках, когда он улыбался [не менее очаровательно, чем она], внешнюю расслабленность, до которой Ле было как до луны.

- Вы очень милы. – Брови поползли вверх, придавая лицу Энн выражение легкой ошарашенности: выпить в компании, с которой она подписывала официальные контракты – такого еще в ее практике не было. Тапок безбожно слетел с тонкой ступни, она не придала этому значения, но поставила локоть на колено,  чтобы рассмотреть собеседника в деталях. Не зря же он так красноречиво посмотрел на ее вино, на свои бутылки, на стакан, она тоже посмотрела, после перевела глаза в линзах (привычка, да и со зрением у нее как и у многих азиатов не очень) на свои два бокала. Пожала плечами, от чего тонкая бретелька скатилась с бледного плеча и пришлось ее поправлять. На скулах заиграл румянец, а ведь она еще и бокала не выпила. – Значит, второй бокал можем оставить для моей соседки по этажу.

Интересная особа, что не говори. Энн с ней еще толком не общалась, но «очаровательная» как олицетворение ей точно не подходила. Страшно красивая, аж дух захватывает – больше соответствовало реальности.

- Что у тебя здесь? Джин? – Губы сложились в намекающую ухмылочку и Энн, совершенно не стесняясь глубины бокала попробовала то, что предлагал ей хозяин, сдававший ей комнату. Должно быть неловко, но…  под золотистыми глазами собеседника Ле не чувствовала никакого стеснения, наоборот, хотелось распробовать напиток на языке, наслаждаясь текстурой, а еще больше поговорить. Начала с обыденности, не упоминая о том, что произошло месяц назад. Неловкости она не чувствовала, но берегла теплой атмосферой их беседы. – Красивый у вас здесь вид: почти как в парке. Можно подумать мы на каком-то пикнике. Кхм. – Она потянулась за второй порцией. - На алкогольном «Мини-пикнике.»

Атмосфера не располагала к напряженности. Напряженности, как и нервов, и прочих «прелестей» работающего студента в жизни Энн и без того хватало. Погода стояла жаркая, что напоминало о доме, пусть в Англии бывало жарко, но в такое время года она сталкивалась с подобным впервые. Она располагала к сонливости и ленивому настроению, что в будни Энн перебивала кофе, а в выходные проводила с ленивой томностью, изредка подрабатывая, что так неловко застал Нилам в весьма компрометирующей позе. Кхм. У него достаточно красивое лицо, чтобы прям очень-то сожалеть о его виде поверх раздвинутых коленей. Если бы ситуация не была настолько неловкой, может быть она бы повернула ее в иную сторону. Если бы что? Он не сдавал ей комнату? Был менее… невинен на вид?

Энн посмотрела на выпитый бокал, так показательно, прямо, когда собеседник вглядывался в ее лицо и на радужках его глаз играли золотистые вкрапления. Красиво. И совершенно неверно думать о нем как о человеке, сдававшем ей жилье, с которым она подписала официальный контракт. Она достаточно молода, чтобы пытаться четко разграничивать свою жизнь на зоны, которые не должны заезжать одна на другую. Чертов «университетский парик» все еще висел в шкафу аккуратно уложенный.
Всему виной алкоголь, не иначе. Выпивала она нечасто и как и все азиаты была восприимчива к алкоголю, от чего в компании друзей и на тусовках избегала употреблять его. Вот и сейчас, очаровательная (которая за этот вечер) и немного захмелевшая улыбка с протянутым опустевшем бокалом, чтобы мистер Уэст угостил ее джином. Заодно оценить его рост и торс, руки, не спрятанные под офисные рубашки.

Ну и чего таить, что татуировки, как и все запретное, ее заводили? Тем более на таких фактурных руках.

- Еще пара бокалов и мы можем это проверить, не отрываясь от дома, как сейчас любят говорить - Энн негромко хмыкнула, прикрыв пухлые губы свободной ладонью, понимать британский юмор она научилась далеко не сразу. А когда Нилам улыбался, то определить его возраст казалось вовсе невозможным. Вот кто скажет, что он старше Энн на целых тринадцать лет? При первой встрече она от силы дала ему двадцать пять. И очень удивилась как в таком возрасте он успел заделаться лендлордом.

Кошка вновь обратила внимание на себя и прежде чем Энн успела не сдержаться и потрогать эти очаровательные ушки пропала из поля зрения, оставив своему хозяину четкое воспоминание в виде царапин. Энн скорчила сочувствующую морду, поинтересовавшись, обратив предельно сосредоточенный для выпитого ею алкоголя взгляд на ногу, - ох, выглядит болезненно, не стоит ли обработать царапины?

На самом деле ей хотелось узнать так ли хороши ноги, как и руки, но все же спросить на открытую… ответ плескался на дне ее бокала. А еще там болтался здравый смысл и доля некоторого меркантилизма с контрактом, подписанным ее же рукой.

- Пляж, - в глазах появилась вполне правдивая тоска, она потянулась, окончательно забив на сползающую лямку, - чтобы я сейчас отдала, чтобы оказаться хотя бы на нудистком. – В количестве двух людей. Для начала. - Душа для это цели немного… маловато. Что уж говорить о его безлюдности.

Градус напитка она не предусмотрела. С головой выдавала юность и полное неумение… пить. Она и раньше сталкивалась с этой проблемой, решая ее радикально: проповедью о трезвенности, но сегодня был такой замечательный карантинный день, Энн, усыпленная слегка безумным, но полным дзена видом хозяина и не думала, что опьянеет через бокал-другой, сопроводив вино в желудок не закуской, а джином.

Да, какой бы рассудительной азиатка не была, она все еще достаточно юна, чтобы время от времени совершать глупые ошибки, неправильно расценивая свои силы. Особенно, когда дело касалось алкоголя.

«Действительно, Ле, с одного (почти) бокала?»

- Может ты прав. Еще пара бокалов и я сделаю пляж  прямо здесь, в саду, благо, у тебя в доме достаточно высокие заборы. – Энн слизала каплю джина, что блестела на губе. Вкусно. Отдавало чем-то мятным. Мысль понежиться на раннем, но весьма-весьма жарком весеннем солнышке была очень соблазнительной. Впрочем, около получаса назад затея выпить вина ей казалась не менее желанной. Она подняла бокал к глазам, рассматривая Нилама через недопитую жидкость, едва взболтнув ее, но удержав. – И даже не замечу разницы.

И замолчала на несколько добрых мгновений, чувствуя как внутренности нагреваются, не только от напитка, и горячего весеннего солнца, а от его взгляда. Что-то в его темных под действием света и алкоголя глаз делало ее колени очень нетвердыми. Что ж, хорошо, что она сидит в кресле, а тапок давно канул в Лету, слетев с миниатюрной стопы. Мысли пузырились в голове как пузырьки шампанского, взрываясь на поверхности.

И ни одна из них не была хоть в какой-то степени приличной. Все-таки Ле ненавидела шампанское, от этого по утру сильно болела голова.

А от чего по утру голова болеть не будет? От ни к чему не обязывающего флирта, которым Энн щедро затыкала паузы в разговорах между тем, как пригубить еще немного отведенного [уже поменьше] джина, буквально тая под этим взглядом как мороженное на солнцепеке. Какое ужасное сравнение. Как кошмарно, что в глаза Уэста и правда играли солнечные лучи, делая их… еще более теплыми, что ли, уютными.

- На то ее божественная кошачья воля. – На щеках при улыбке появились ямочки. Как можно быть «уютным» и «божественно красивым одновременно? В данный момент Ле ответа дать не могла: слишком много ощущений и они перевешивали сильно плывущую, плодящую навязчивые мысли голову.  Не стоило смешивать секс и друзей. Тем более не стоило смешивать секс и деловые, подкрепленные контрактом отношения. Эту простую истину Ле исконно исполняла с тех пор как в ее жизни вообще появился секс. Но сейчас, алкоголь ли тому виной, или карантин, или красота ее хозяина (как звучит то странно! Обычно, госпожой была она), ее знатно крыло, и перчинка чего-то официального, пусть и никак не влияющего, была пряной и вкусной. Хотелось попробовать, потому что… она юна, ей хотелось попробовать что-то новое и сидение в четырех стенах знатно уменьшало круг общения.

А работа, работа – то может и приятное, но совсем иное. Она никогда не смешивала ее с личными желаниями. 
Стоило признать, что она бесстыдно пьяна.

- Тогда может стоит включить фантазию прямо сейчас? – Энн наклонилась, чтобы поставить бокал обратно на столик, не разрывая зрительного контакта с этими гипнотизирующими карими глазами. В ее же играли веселые бесы – наглые, молодые и… немного опьяневшие.

- На самом деле я куда трезвее, чем хочу казаться, - ложь, да не во всем. Флирт ведь он работал в обе стороны и Энн в любой момент могла прекратить его, как и зрительный контакт, от которого воздух как будто зарядился электричеством, а сама Ле стала очень восприимчивой. Солнце ведь оно правда пригревало, приятно было выбраться за долгие месяцы сидения в учебе и бхм работе на свежий воздух, чтобы провести его в хорошей компании. Алкоголя она выпила ровно настолько, чтобы немного расслабиться. А легкое томление, ну… Энн могла поклясться, что его вызвали карие глаза напротив. Алкоголь и игра солнца в них просто подвернулась в удачное время. Они завораживали и гипнотизировали, отчего-то напоминая азиатке взгляды не столько котов, сколько змей, что с глазами Нилама никакого сходства не имели.

То как он склонился вслед за ней, как поддерживал их флирт, давая Ле то, что ей больше не хватало в эти долгие месяцы – легкости в общения, открытости и дзена. Теплоты и ненавязчивости, с которой хочется оказаться рядом, чтобы даже просто погреться в компании подобного человека.

Да только Ле хотела далеко не только сытости в общении.
Она хотела сытости. Прямо сейчас. Совсем иного толка.
Да, он старше ее, да их связывают финансовые отношения, но… какое это все сейчас имело значение? Точно не тогда, когда в ней несколько бокалов вина и джинна, а нормального секса у нее было со времен начала пандемии. Игрушки и связанная с ними работа не в счет – это совершенно иное.

Энн поставила бокал, достаточно медленно в меру эротично, но не слишком томно потянулась, прежде чем подняться со своего места и подойти к нему. Взяла Нилам за руку, ненавязчиво, ни к чему его впрочем, не обязывая и не заставляя.

- Я могу уйти в свою комнату, одна, чтобы фантазировать о тебе этой ночью, - мягко начала Энн и переплела их пальцы вместе, все также не разрывая зрительного контакта. В свете заходящего солнца его лицо выглядело просто потрясающе, заснять бы, да отвлекаться от подобного вида не хочется. – Чтобы завтра и последующие недели сожалеть об упущенной возможности.

  Уголки губ сложились в улыбку, пока Энн в ожидании ответа нежно и почти невесомо касалась большими пальцами кожи чужих запястий. Энн прикрыла черные, не скрытые линзами после долгого дня глаза, будто щурясь от последних солнечных лучей.
Предложила бы она ему такое, если бы не просидела несколько месяцев взаперти, не имея банальной возможности общаться, не то что заняться сексом? Предложила, но может быть, это заняло у нее больше времени.

Как славно, что стадию взаимного краснения и держания за руку, не смея даже претендовать на большее, и Энн, и Нилам пережили раздельно. Они и так потеряли много времени. Нет, не так, они и так потеряли много времени во время ковида, мучаясь финансовой стороной вопроса, точнее контрактом. Ле этот вопрос только и мучил; уж точно не разница в возрасте и возможное семейное положение ее арендатора заставляли задуматься о том, а надо ли…

Она все еще держала его руки, ненавязчиво, но непрерывно их лаская, колено вполне можно воткнуть между его ног для устойчивости. Проследить за реакцией.  На лице нарисовалась довольная улыбка. Надо. Главная сторона вопроса – взаимность ее желаний была очевидной и даже, кхм, она бы сказала осязаемой, а все остальное может идти дракону в пасть.
Он хотел ее, она хотела его – они оба совершеннолетние, раз уж на то пошло, и несмотря на откровенность ее предложения, Энн прекрасно владела собой и соображала головой, пусть близость и давление немного мешали этому, иначе в этом вопросе было никак, она не глупая наивная дурочка.

- Ты настоящий джентльмен, - вот так, характерно посмотрев вниз, а потом снова на лицо Нилама, с сияющей улыбкой на лице. С таким лицом получают давно желаемый подарок на Новый Год, она и получала – тело, что желала точно не одну неделю и фантастическое лицо, что сейчас смотрело только на нее. Приятное тепло распаляло, она вольготно устроилась на его бедрах, нарочно придвинувшись ближе, чтобы ощутить в должной мере совокупность всего, что ощущалось крепким стояком в паху. Хах, удивительно, что он все еще не разобрал ее прямо на этом столике, допустим. Было приятно вызывать такую реакцию в живом теле. Еще один развязный поцелуй, чтобы достаточно исследовать рот партнера по карантинному несчастью и провести языком дорожку к уху, легко его прикусив, прежде чем зашептать на ухо вопрос, сопровождаемый всякими пошлостями про достаточно ли крепкий и высокий забор, - как думаешь, сможем ли мы быть достаточно тихими, чтобы не потревожить соседей?

После еще один глубокий поцелуй, руки, получившие доступ к желанному телу, забрались под футболку, чтобы очертить торс руками, а после подняться выше, дабы ощутимо провести ноготками по его соскам. Самое время снять эту чертову футболку, чему Энн и помогла с явным энтузиазмом.

Отредактировано Anne Le (8 Май 2021 13:57:38)

Форсировала ли она события, чтобы затащить своего арендодателя в постель? Нет, что вы, тогда пришлось бы искать другое жилье, а все это головная боль. Но изоляция в четырех стенах представила боль несколько иного рода, и иногда думая о приятных для нее лицах, чтобы привести себя в «нужный» настрой для работы, лицо Нилама начало мелькать чаще положенного.

- …у нас есть для этого потенциал, - соображать было очень сложно, не тогда, когда заведенная донельзя Энн выгибалась и терлась, словно блудливая кошка по весне (впрочем, весна то и была), наслаждаясь достатком тепла и прикосновения к живой коже. И крепкого стояка, что упирался ей прямо в бедра, от чего Энн инстинктивно расставила бедра шире. Некоторая публичность, не переходящая границы дозволенного, заводила только сильнее.  Контраст горячей кожи и бытия на свежем воздухе, запретности и вседозволенности, что объект ее сексуального желания хотел ее не меньше – все это заставляло руки нетерпеливо подрагивать вырисовывая узоры на торсе и спускаясь ниже.

Она молода и любила авантюры тем более, когда это касалось хорошего и долгожданного секса. А мысли о том, что за забором их кто-то может услышать лишь усиливала подрагивание в бедрах и желание поскорее насадиться на член до упора сразу и до конца. Энн с удовольствием углубила поцелуй с силой прикусив губы Уэста и требовательно прижавшись ближе. Ноготки уже очертили резинку на штанах и миниатюрная ручка нырнула внутрь, чтобы познакомиться с его членом поближе, когда Нилам задал отрезвляющий, но нужный вопрос.

- Могу ли я доверять тебе? – Честно промурлыкала она ему на ухо, имея в виду совершенно не такие последствия незащищенного секса, да, она была достаточно молода и безрассудна, а еще знала как пагубно влияет на нее алкоголь, чтобы не быть на таблетках хотя бы просто для галочки. Она совершенно не собиралась осчастливить своих родителей внуками в столь раннем возрасте и тем более не хотела тратить кровно заработанные на аборт.

- Ты ведь хороший мальчик, Нилам? – Продолжила она, вбирая губами и прикусывая мочку уха, пока ласка члена становилась все настойчивее. Поцелуй от уха перешел к шее,  оставляя влажную полосу, его кожа была приятной на вкус, Энн, сама подрагивая от возбуждения и то и дело приподнимаясь и сжимая бедра крепче, не торопилась, растягивая удовольствие, облизывая по очереди соски и зажимая их пальцами.

- Больше всего я хочу, чтобы ты трахнул меня поскорее. - разум отказывал, да и Энн была вполне уверена в том, с кем собиралась переспать, чтобы бежать куда-то наверх, когда тут такая прекрасная атмосфера, свежий воздух и… случайные уши, что только сильнее раззадоривало воображение.

Вскоре наигравшись она с концами сползла с его колен на пол, усевшись на собственные пятки, бросила бесовской взгляд сверху вниз, прикусив припухшие от поцелуев губы и с концами стянув с него штаны, а следом и белье. Ей нравятся его глаза, особенно сейчас, потемневшие от возбуждения в свете закатных лучей, пока она медленно покрывает поцелуями его пах, думая про себя, что Нилам достаточно не консервативен, чтобы не прийти в ужас от ее поведения. Собственная медлительность мучила ее и она наслаждалась каждым мгновением этого чувства, пеклом между бедер и члена, призывно маячившего перед ее лицом, когда она достаточно помучив Нилама, мягко втягивает его в рот.

- Домашний арест ускоряет неизбежное, - Энн сидела на полу хитро улыбаясь, потная, в тех местах о которых сложно подумать, и ужасно возбужденная. Голые стопы упирались в садовый гравий, забавно шурша при малейшем движении; ей это нравилось до того момента, пока в пол  не уперлись колени, а пятая точка не переместилась на пятки. Соски болезненно затвердели и заныли, перед лицом она со скрупулёзностью эксперта изучала пах своего... ах да, арендатора.

- Хороших мальчиков трахают прямо на земле в их собственном саду? - И вроде в фетишах у нее ничего такого не значилось, но почти болезненное возбуждение лишь усилилось, когда она влажно, невыносимо медленно скользнула языком по головке, переведя черный нахальный взгляд с паха на лицо Нилама. В его глазах она увидела отражение свои собственных - все та же похоть, тоска по живому теплу и здоровому сексу. Отличная мотивация постараться и фантастически отработать ртом, что при ее опыте работы случалось довольно редко - увы, пресыщенность работой давала о себе знать и сексуальная жизнь вне становилась либо скучной, либо быстро теряла для Энн живой интерес. Может дело в экземплярах, что ей попадались? Ей нравилось нарушать правила и едва ли успевшие продержаться преграды только сильнее раззадорили ее. Было в этом что-то почти запрещенное - в социальном положении и разнице в возрасте, что заставляло ее бедра почти болезненно сжиматься, дабы от души наплевать на них и ощутить его в себе.

А может все дело в том, что Нилам невыносимо красив, что ей иногда даже хотелось удариться в подростковую глупость и почитать ему стихи на выдуманном эльфийском? Ох уж эти британцы...   

Было очень жарко - и внутри, и снаружи, но Ле вовсе не хотелось остыть, наоборот, наконец за долгие месяцы учебы она почувствовала себя как дома, без чертова дождя и мучительной слякоти. Солнце приятно грело, согревая их тела, от чего прикосновения становились лишь приятнее, а язык усерднее, ей даже понравилось, как он трогал ее волосы, что в иных случаях вызывало дикое раздражение. Мучительно медленный влажный темп, с которого она начинала вскоре перетек во что-то более дикое, доходящее почти до грани и вновь уступал, замедляясь и почти вытаскивая член из рта, чтобы поцеловать его распухшими от усердной работы губами.

- Так значит, сначала стол? - Полюбопытствовала она, вытащив член изо рта полностью, продолжая работать на нем рукой, а после языком. Ей хотелось, ей дико хотелось поскорее насадиться на него до упора, но еще больше хотелось помучить Нилама невозможностью кончить сразу, растягивая удовольствие томным ожиданием, пока она сама больше не сможет терпеть, а платье, увы, запоздалая мысль мелькнула где-то на грани сознания, потом придется отдать в химчистку.

Отредактировано Anne Le (1 Сен 2021 18:47:23)